Молодежная линия

№4 23 января 2003

Виталий Алешников. Урок для педагога, или Исповедь как форма душевного стриптиза (Рассказ)

Эта женщина сравнительно недавно в нашем учебном коллективе. Несколько лет назад она лишилась мужа, и на ее руках остались двое малолеток. Родители - неработающие пенсионеры.

Она приносит в дом честные и, стало быть, небольшие деньги. Я жалею ее.

Но она никогда не жалуется и, встречаясь с людьми, держит на лице ободряющую улыбку. Ее гардероб хотя и скромен, но элегантен. Я уважаю ее.

У нее удивительная память - после первых же встреч всех новичков она зовет по имени, а я еще долго путаюсь. Она чтит поэта Омара Хайяма, которого я не читал и вообще до недавнего времени считал японцем, хотя он, оказывается, уже 800 лет - перс. Я обожаю ее.

Надо мной она не прочь подтрунить, не щадя мое самолюбие и бросая реплики: <Вы способны мыслить быстрее?> или <Алло, вы еще думаете или уже спите?> Я люблю ее.

Не хочу в ее глазах быть торопыжкой и пустобрехом. И открыться не могу. Потому как связан. Надеюсь, меня понимают.

Душа - не скле,п и чувства в ней не замуруешь. Косвенно я выдаю их. Например, другу и коллеге. Владимир Сергеевич - физик. Не только по образованию. Он живет физикой, все остальное его интересует в меньшей степени. И хотя с ним можно поговорить о чем угодно, включая местные сплетни, через пять минут он умело съезжает на физику: ему скучны и смешны наши дерганья и метанья, наши неугомонные и безуспешные попытки уйти от вечных законов природы, кои питают его любимый предмет.

Вот и сейчас в своей подсобке он, одной рукой держа кружку с парящим чаем, а другой - карандаш, что-то отмечает в учебнике.

- Владимир Сергеевич, - начинаю я издалека, - какой, по-твоему, профессии свойственна влюбленность, кроме профессии артиста?

Он на полминуты отрывается от книжки, удивленно взирает на меня, пожимает плечами, на которые наброшена теплая куртка (холодно у нас), и вновь обращается к книжке.

- Нашей. Нашей профессии, Владимир Сергеевич. Ведь она - синтез артиста и проповедника. Я о любви:

- Ну и люби свое дело, кто тебе мешает, - говорит коллега, уже не отрываясь от страниц.

- Ты не понял! Любовь должна быть к одушевленному предмету, к конкретному человеку!.. - и поспешно добавляю: - К конкретным людям.

Владимир Сергеевич отставил кружку и потряс передо мной учебником:

- Вот новое издание! Его, уж точно, написал невлюбленный человек. Сухой трактат вместо увлекательного путеводителя в мир физики. Думал ли автор о конкретных людях, о мальчишках, которые захотят, как твои, стать технарями?

Заливистый звонок прервал наш разговор. Пора на урок.

Группа встретила меня шумным приветствием и радостными возгласами:

- Павел Антонович, Ирина Сергеевна просила передать: уроки сокращаются! Потому что плохо топят.

- <Отапливают> - вы хотели сказать. Что ж, придется больше заниматься дома.

- Дома тоже холодно!

- Надеюсь, вы понимаете, что учебный материал не может сжиматься от холода подобно активному элементу термодатчика?

- А мы виноваты, Павел Антонович?

- Ребята, помните, пару месяцев назад при первой встрече я назвал жизнь ученика сплошным сопроматом? То есть овладевать знаниями приходится не только благодаря обстоятельствам, но часто назло им.

Мои парни разочарованно вздыхают: они, видимо, хотели порадовать меня, а взамен получили скучные сентенции. Постепенно шум стихает, тесный кабинет согревается от трех десятков молодых горячих тел, и урок входит в привычный ритм.

Пока ребята срисовывают схему со стенда, есть время поразмышлять: В последние годы все более разверзается пропасть между поколениями отцов и детей. <Старье>, <предки>, <ископаемые>, <шнурки> - это прозвища нашего поколения со стороны юнцов. Профессия педагога перестала быть престижной и привлекательной. Памятный радиоопрос московских старшеклассников показал: учитель, увы, уже не является надежным ориентиром в житейском море проблем, его опыт и знания не нужны завтрашним выпускникам, большинство которых уповает на родительские капиталы или связи, на внешние данные, на случайное везение, в конце концов.

Как же приблизиться к ребятам, быть для них своим, а не чужаком? Любовь - вот связующий мостик. Они должны знать, должны чувствовать, что ты еще спосо