Молодежная линия

№42 10 октября 2002

Крупицы бытия

Благодаря помощи спонсоров и друзей увидела свет первая книга

молодой талантливой поэтессы из Буя Наталии Владимировны Мухиной.

В предисловии к книге землячка, редактор, она же издатель Нина

Смирнова пишет: "Стихи Наталии Мухиной выстраданы. Они

оригинальны по исполнению и образной структуре, по силе

отражения действительности и смелости перевоплощенной лирической

героини.

Конечно, не все стихотворения совершенны -- есть неточные

рифмовки, некоторые вольные обращения с ритмом, встречаются

сложные инверсии собственных (не всем понятных) убеждений... Но

поэтесса растет, экспериментирует, ищет свой путь в поэзии".

Поздравляем Наталию с книгой! Предлагаем читателям газеты

познакомиться со стихами из ее сборника "Крупицы бытия".

Наталия Мухина

* * *

Здесь кем-то перепутаны местами

Любовь и жалость, память и мечта,

И кровь на перекладине креста --

С призывно золотыми куполами.

Покорствуя потухшими глазами,

Мы существуем в плоскости листа,

Где "икс" и "игрек" выданы за так,

Но "зет" должны оплачивать слезами.

Здесь кем-то сбиты все ориентиры,

Отмечена лишь огненным пунктиром

Трассирующих пуль дорога в ночь.

И если мир и вправду -- отраженье

Сознанья нашего, то, Господи, отсрочь

Обещанный разгул воображенья.

* * *

А я вернусь, осмеянная всеми,

Кто позабыть меня не захотел.

Вернусь недоработанностью темы,

Несостоятельностью завершенных дел.

Вернусь дешевой мелодрамой счастья,

Изъеденного сотнями забот,

Как пламя, холодна и беспричастна,

И обжигающе-томительна, как лёд.

Вернусь открытым залом ожиданья

Еще не состоявшихся разлук

И мудростью прозревшего сознанья,

Прошедшей череду немытых рук.

Я снова буду ждать и ненавидеть,

И отрекаться, чтоб не разлюбить.

Да, я вернусь, не побоясь обидеть

Всех тех, кто захотел меня забыть.

* * *

Напрасно проживаю годы:

Не веря сердцу и уму,

Я вновь на поиски свободы

Иду в постылую тюрьму.

Лечу за самой синей птицей

Из местной стаи воронья,

Зачем-то пробую учиться

Не видеть явного вранья.

Но иногда, души консервы

Открыв заржавленным ножом,

Мечтаю я, что стану первой,

Нашедшей в луже под дождем

Осколки солнечных улыбок

В оправе белых облаков,

Извечно вольных от ошибок

Напрасно прожитых веков.

* * *

Я забываю имена и лица,

Смешались дни в моем календаре.

Ведь надо же такому вновь присниться,

Как будто я блуждаю по земле

Пластмассовым нелепым манекеном,

Лишенная рассудка и души,

Ищу тепла в кирпично-стылых стенах

И радуюсь, что некуда спешить;

Я вслушиваюсь в шепот неустанный

Сентябрьским ветром брошенных в траву

Измятых листьев, вторю покаянно:

"Прости меня, что я еще живу".

Жестокий сон порой осенней вижу

И в сотый раз тебя сквозь ночь зову.

Но есть страшней беда -- рассвет все ближе,

А день кошмар продолжит наяву.

* * *

Развеселая забава -- выносить свои грехи

На всеобщие смотрины и устраивать торги.

"Два рубля -- большая кучка, а поменьше -- полтора.

Те, с гнильцою, -- по копейке; их осталось полведра".

Бойко движется торговля -- покупают, не скупясь,

Стыд и страх, любовь и совесть, и чужих наветов грязь.

Развеселая забава? Только, друг, не торопись

Мне завидовать -- осталась невостребованной жизнь.

* * *

Четыре строчки лишних откровений

Узоры безнадежные плетут.

Я жду тебя остывшим страхом мнений,

Что иссякает золото минут,

Что рушатся резные баллюстрады,

И облетает роспись потолков,

Что смертью нам оставлены награды

Отчаяньем оплаченных долгов.

Пусть стало слишком поздно ненавидеть

И слишком рано заново любить,

Я жду тебя возможностью предвидеть,

Что ты не пожелаешь приходить.

* * *

Трясина бытия.

Все глубже, глубже, глубже.

Еще совсем чуть-чуть --

И смерть.

Последний вдох.

Нелепо -- в мутной жиже

Настал финал.

Ногой не чую твердь.

Ну вот и все.

Болото поглотило.

Осталось небо где-то наверху.

Туда не попаду --

Не искупила...

Прощальный стон --

Последнему греху.

* * *

Мы родиться посмели. Поступка ужасней

Невозможно уже никогда совершить.

За него нам назначено кем-то (судьбою?)

Наказанье не менее страшное -- жить.