Молодежная линия

№ 40 27 сентября 2001 г.

КИНОМЕХАНИК СО СТАЖЕМ

<Из всех искусств для нас важнейшим является кино>, - изрек однажды вождь мирового пролетариата. Так оно и было до поры до времени. А потом это <важнейшее из искусств> отошло на второй план, уступив место видеопродукции.

Но, к счастью, остались еще в стране любители киносеансов и люди, для которых показ кинофильмов стал профессией, - киномеханики. К одному из них - Николаю Михайловичу Иудину мы наведались в село Воронье Судиславского района.

Да будет свет!

Николай Михайлович - киномеханик со стажем. Он показывает народу кино 48 лет подряд и уже не мыслит свою жизнь без киносеансов.

Однако с мая <мастер кино> вынужден сидеть без работы. А все потому, что свет в сельском клубе из-за неуплаты отключили. Обиднее всего, что без света оставили только клуб, остальные сельские учреждения местная администрация решила пощадить.

И хотя в клубе до сих пор тьма кромешная, Николай Михайлович наведывается на работу каждый день. Все надеется, что дадут свет, он запустит застоявшиеся без дела киноаппараты и покажет селянам долгожданное кино.

Начало

- Николай Михайлович, вы, наверное, кино с детства любили?

- Еще как! Я частенько в Дом культуры на киносеансы бегал. Дома у нас ни телевизора, ни радио не было. А кино посмотреть хотелось. Иногда у мамки денег выпрошу, а иногда и без денег проскочу.

- И какие фильмы вам нравились больше всего?

- Про войну. Когда в кино немцы на наших безоружных нападали, такая ненависть появлялась, кулаки сжимались. Я так реально все представлял. У меня ведь отец погиб в войну под Кенигсбергом. Мать меня одна воспитывала. В то время трудно было, голодно. В детстве я бегал с корзиной на поле собирать хлебные колоски. Меня за это не раз объездчик на коне ремнем хлестал - не трогай. А я все равно тайком принесу с поля зерна, мамка сварит свежую кашу, наемся и гулять, играть в войну.

- А киномехаником вы почему решили стать?

- Я закончил 7 классов Судиславской школы, и в отделе культуры как раз набирали группу киномехаников, в районе их не хватало. Учиться надо было в Иванове. Мне предложили, я сразу же согласился и поехал в Иваново на год. Отучился, вернулся в Судиславль и стал ездить по району с кинопередвижкой, кино показывать.

У меня было пять чемоданов аппаратуры и передвижная электростанция, 150 кг весом. Раньше света в деревнях не было, приходилось ее с собой возить. Приеду, покажу кино, а потом прошу деревенских мужиков аппаратуру обратно на телегу погрузить и еду дальше.

- Не опасались с такой дорогой техникой ездить по глухим дорогам?

- Нет, а чего бояться. У меня за все это время только один раз мальчишки из баловства киножурнал <Туберкулез излечим> украли. Наверное, хотели сами кино посмотреть. Но на кинопленке без киноаппарата ведь ничего не поймешь, один и тот же кадр несколько раз повторяется. Мальчишки побаловались и пленку бросили. Мы потом этот киножурнал в лесу нашли по пенькам размотанным.

Совсем недавно подобная история повторилась. В аппаратной у Николая Михайловича кто-то взломал замок и унес несколько кассет для кинопленки. На цветмет. А еще прихватил алюминиевое ведро. В нем киномеханик после сеанса мыл руки. Теперь Николай Михайлович пользуется ведром пластмассовым.

Юнга

Северного флота

- Николай Михайлович, я слышала, что вы и в армии кино <крутили>?

- Так и было. Я два года в морфлоте отслужил. Есть такой фильм <Юнга Северного флота>, он будто про меня. У нас был такой же, как в этом фильме, учебный отряд, так же мы курс молодого бойца проходили, под колючей проволокой пролезали, а через три месяца нас распределили по кораблям. Я служил на минном тральщике. Мы очищали от мин Белое и Баренцево моря. В восточной части Баренцева моря тонуть пришлось, знаю, какая вода там соленая.

- Как это получилось?

- Меня с киноустановкой в шлюпке переправляли на соседний корабль. Начался шторм. Ноябрь, температура минус десять, но вода не замерзает. Ветер, холод страшный, а нас в шлюпке пять человек. Волной шлюпку захлестнет, лица обмерзнут, мы рукой лед с обледеневших лиц снимем и дальше плывем. Как нас на борт корабля поднимали, не помню - сознание потерял. Нас вытащили,