Молодежная линия

№5 2 февраля 2006

АЛЕКСЕЙ ПАВЛОВ: "ВОДОЛАЗЫ СНИМАЮТ СТРЕССЫ ШУТКОЙ"

Если бы не доброта, светящаяся в его глазах, богатыря Алексея запросто можно представить в образе телохранителя важной персоны или победителем на борцовском помосте. Ан нет: двадцатисемилетний Алексей Павлов - водолаз, спасатель маневренно-поисковой группы на Костромской центральной спасательной станции. Именно он спускался на прошлой неделе под лед в 37-градусный мороз, когда поднимали упавший с автопешеходного моста через Волгу милицейский "уазик".

- Алексей, как вы стали водолазом? В детстве было подводное плавание в бассейне?

- Не было никакого бассейна. На Волге, конечно, купался до посинения. А в спасатели попал по совету друзей. По специальности я электрогазосварщик, но толком им никогда не работал. Без опыта работы на хорошее место никто не брал. Пришлось после армии мукосеем на хлебозавод устроиться. А тут загремел в больницу с огнестрельным ранением - были разборки по молодости. Выписался - и узнал про вакансию на ЦСС. Думал, зиму только перекантоваться, да вот задержался. Скоро пять лет, как здесь. Если честно, то прикипел к коллективу по полной программе. Мужики у нас нормальные, с юмором, и командир тоже.

- А где на водолаза учились?

- Здесь, на станции, и учился. "Натаскивал" меня командир маневренно-поисковой группы Сергей Валентинович Черемисин.

- Почему именно вам поручили спускаться к упавшему "уазику"?

- Каждый бы из группы мог, просто в тот день один водолаз приболел, другого молоденького пацанчика, недавно обученного, на такую серьезную работу еще посылать нельзя. А кто-то еще должен был стоять "на конце". Вот и спускался я.

- Как все это происходило?

- Сначала слазал, рассмотрел, как что лежит. В принципе, глубина небольшая - пять метров. "Рассмотрел", конечно, в кавычках, потому что темень под водой кромешная, работаешь только на ощупь, за счет пальцев. Понял, что машина стоит на колесах, капот был задран, лобовое и боковые стекла на месте. Нащупал колесо, примерил, как лучше застропить, и поднялся наверх за тросом. Опять спустился - застропил. Присутствовали мы и при подъеме "уазика" краном. Мало ли чего: если бы трос лопнул, пришлось бы снова спускаться под лед.

- Это было самое сложное для вас погружение?

- Легких у нас вообще не бывает.

- Но при тридцатисемиградусном морозе:

- Такое впервые. В прошлую зиму тоже стропили ушедшую под лед машину, в которой находилось трое человек. Работали трое суток. Но тогда морозов таких не было. Проблема-то не в том, что какая-то особая сложность в работе, просто наше снаряжение - редуктора, костюм резиновый - рассчитаны лишь на погружение при температуре не ниже 20 градусов мороза.

- Что может случиться?

- Редуктор, регулирующий подачу воздуха, может выйти из строя, или резина, из которой костюм, лопнуть. В общем, шанс у водолаза утонуть самому в морозы - реальный. Мы, кстати, поначалу отказывались спускаться, но нам сказали: надо. Условия, конечно, создали, палатку с подогревом установили.

- А под водой холодно?

- Скорее, наоборот. Мы же надеваем специальное "водолазное" шерстяное белье, да еще такая "броня", как резиновый костюм. Замерзаешь, когда разгоряченный и вспотевший поднимаешься на лед, где холодно и ветер.

- Правда ли, что водолазы перед спуском под лед натираются барсучьим салом?

- Ничем никогда не натирались, в этом нет надобности.

- Почему у вас нет снаряжения, рассчитанного на морозы?

- Вопрос не ко мне. Говорят, что нет финансов.

- Первого утопленника, наверное, никогда не забудете?

- То был пацан лет пятнадцати, утонувший на диком заволжском пляже. Сейчас на моем "счету" где-то уже двадцать извлеченных. Самое-самое тяжелое - это детей доставать, слов нет, как жалко ребятишек. Я вот теперь сам отец, дочке третий год: Взрослые все равно чаще сами виноваты: напьются да разгоряченные в воду лезут, а