Молодежная линия

№17 21 апреля 2005

ЖИТЬ, ЧТОБЫ ВЫЖИТЬ

Что такое гитлеровская оккупация, Елена Мироновна узнала на второй день после того, как была объявлена война. До Украины немцы дошли быстро. Село Черный остров Хмельницкой области всего в 40 километрах от Польши - пограничная зона. Тогда Елене Мироновне было 18 лет. "Налетели самолеты, понаехали немецкие мотоциклисты. Старшим по селу немцы назначили полицая из местных. На третий день оккупации нас, деревенских жителей, погнали на работы в поле. Убирали подсолнухи, зерновые. Домой не отпускали, спали в копнах прямо в поле", - вспоминает она. Постепенно немцы стали угонять местных жителей в Германию. Сначала забирали тех, кто покрепче. 14 сентября 1942 года дошла очередь и до Елены Мироновны. В четыре часа утра полицай постучал в окно и приказал собираться. Народу было много - со всех окрестных деревень. Всех погрузили в товарные вагоны, внутри вагонов на полу была постелена солома. Первая остановка была в Польше. Возле поезда поставили заграждения. Двери вагонов открыли и позвали пассажиров поезда есть баланду. "Тогда я узнала, что такое баланда - мука вперемешку с кислой капустой, разведенная водой. Есть такое месиво было невозможно, от такой еды хотелось блевать. Некоторые бегали за вагон - их рвало. Надзирательницы-полячки избивали их дубинками", - вспоминает Елена Мироновна. - Наутро следующего дня пассажиров товарного эшелона повезли в Германию под Берлин. Приехали немецкие фермеры отбирать работников к себе на подворье. Елена была девушка хрупкая, а фермеры выбирали тех, кто поздоровее и покрепче. Кто не прошел к фермерам, увезли в Берлин. На улице Папсштрассе, где располагался лагерь, в котором находилось 1700 человек. Прибывших расселили по баракам. Надзиратели ходили на осмотр с собаками. Иной раз даже не разрешали посмотреть, что происходит на улице. Нас распределили на работу на фабрику "Электика". Делали конденсаторы для самолетов. За работой каждого был прикреплен наставник. Немка Клара учила правильно заправлять конденсаторы, она показалась очень приветливой, и я не подозревала подвоха. А оказывается, она меня научила неправильной заправке конденсатора. Вся месячная партия моих деталей ушла в брак", - продолжает рассказывать Елена Мироновна. Два полицейских повели Елену под конвоем. Через два квартала от лагеря стояла тюрьма. С утра до вечера лицом к стене пленница вместе с другими женщинами и детьми простояла у тюремного корпуса. "Немецкие охранники едва сдерживали собак. В 10 вечера уставших людей завели в помещение тюрьмы. Стали вызывать на допрос. "В кабинете, где проходил допрос, меня раздели. Осталась в одной рубашке. На одном столе лежали шприцы, на другом - деревянное разъемное приспособление. Меня подвели к нему, положили руку в это приспособление и сверху захлопнули. Иглы впились под ногти. Немец кричал: "Ты комсомолка! Ты русский свинья!" Я потеряла сознание", - всхлипывает Елена Мироновна.

Большими шприцами немецкий врач выкачивал из вены кровь. После людей волокли голыми по коридору до камеры. Складывали штабелями на полу. Надзиратель следил за тем, чтобы все лежали на одном боку. После свистка надзирателя все должны были повернуться на другой бок. Пытки с каждым днем были все изощренней. Палачи засовывали руки каждого пленника в дверные проемы и захлапывали дверь. "На третий день заключения мою голову закрепили неподвижно в деревянные тиски, а сверху на голову капала ледяная вода. Пытки продолжались в течение месяца. Как выжила - не верит и сама.

До лагеря смерти "Ферберлин", который располагался в 90 км от Берлина, изможденных пленников вели пешком. В лагере выдали всем одежду для узников. На спинке пиджака и спереди была пришита тряпка с надписью "ОСТ". На ноги - деревянные башмаки. Узников "Ферберлина" числилось 700 человек.

"Каждое воскресенье нас заставляли чистить контейнеры от отходов, туда выбрасывали мусор из столовой, в которой питался обслуживающий персонал лагеря. Из еды на выходной день нам давали 100 грамм хлеба, шпинат и три большие отварные картофелины. Очень хотелось есть. Среди мусора в контейнере можно было найти очистки от картошки, нам разрешали ее брать и ест