Молодежная линия

№48 25 ноября 2004

ПРОВОДЫ НА ВОЙНУ ИЗ МИХАЙЛОВИЦЫ

Война изменила всю жизнь в селе Михайловице. Она коснулась всех поколений людей - от младенцев до стариков. Люди стали суровыми, кругом горе, плач и слезы. Никакой радости, никакого веселья.

22 июня оставалась ровно одна неделя до Тихонова дня. Народ готовился к этому престольному празднику загодя. Сварено было традиционное домашнее пиво и в больших корчагах поставлено для охлаждения в подполье; пивные дрожжи ждали момента, когда накануне праздника будет поставлено тесто для пирогов; заготовлены были и продукты, чтобы не стыдно было перед гостями. Испокон веков на Руси село, где установлена церковь, называли погостом, ибо туда съезжались родные и знакомые погостить и погулять на празднике. В этот раз все сломалось, и, наверное, это произошло впервые за долгие годы празднования Тихонова дня в Михайловице.

Нельзя сказать, что до войны в Михайловице была беззаботная и счастливая жизнь. Нелегко жилось крестьянам в этом селе. С малолетства они приучились к тяжелому крестьянскому труду. Чисто ребячья была работа ранней весной запрягать колхозных лошадей в двуколки и вывозить навоз на поля; осенью на специальных телегах, называемых ондрец, вывозить с поля снопы; зимой на санях-розвальнях возить сено, а на лесовозных санях с подсанками (дровнях) вывозить деловую древесину или дрова из леса. На прогулочных тарантасах-дрожках, да санях-кошевках им никогда и не приходилось покататься. Это для деловых людей - начальников да уполномоченных. Лошадь пареньку давали только для того, чтобы что-то возить, либо пахать и боронить.

С первых дней войны стали отправлять мужиков на фронт. Отправляли сразу по 5-10 призывников. Но если даже иногда отправляли по 2-3 человека, то все равно собиралось на проводы все село. Люди ощущали грандиозность этой войны и понимали, что мало кто вернется домой, поэтому приходили прощаться с земляками.

Собирались на церковной площади. От церкви оставались одни развалины, но это место испокон веков было для сельчан святым и тут народ собирался, когда проходили главные события. Здесь уже ждали подготовленные подводы с возчиками, в центре стояли представитель военкомата и председатель сельсовета. Подходили призывники в сопровождении своей семьи. Все уже наревелись дома и продолжали причитание по дороге.

Особо трогательная сцена была, когда большая семья из 5-7 ребятишек, кое-как одетых, с ревом идут вслед за своим отцом. Мать уже не может сама идти, ее поддерживают взрослые с двух сторон. Слез у нее не осталось, слышны только всхлипывания. Глава семьи, в простой крестьянской одежде, с котомкой за плечами, шел впереди, тоже едва сдерживая слезы. Когда собирались все отправляемые, объявлялось молчание, и представитель райвоенкомата доводил приказ о призыве в Красную Армию, называя каждого призывника по фамилии. Объявлялось время на прощание. Плач и причитание в каждой семье, как бы объединялось теперь со всей толпой. Все понимали, что прощаются с земляками, с близкими, и неизвестно, даст ли Бог еще свидеться с ними. Кроме того, каждый ожидал очередного призыва, в котором придется провожать мужиков из своей семьи.

Потом команда - "По подводам!" Мужики по очереди в последний раз берут на руки своих детишек, которые плачут, еще не понимая, что отца больше не будет. Потом обнимаются со своими сородичами и близкими. В последний раз обнимет он жену, скажет: "Ну, не реви. Люди помогут, да и старший скоро подрастет. А там, глядишь, и я вернусь".

Сам, мало в это веря, смахнет натруженным грубым кулаком скупую слезу и, стараясь не оглядываться, идет к телеге, в которой предстоит сделать последнюю поездку по родным лугам и лесам. У каждого было предчувствие, что он делает последние шаги по той земле, на которой он делал когда-то первые шаги. От этого щемило сердце, и слезы непроизвольно катились из глаз. Теперь это можно, родные уже не видят его слабости.

Не успеют, бывало, у сельчан обсохнуть слезы от последних проводов, как вдруг то в одном доме, то в другом раздается душераздирающий рев с причитаниями, к которому потом подключается плач большого количества ребятишек. Все понимали, что в этот дом пришла похоронка и на