Молодежная линия

№7 13 февраля 2003

ЯКУБОВИЧ НЕ БЫВАЕТ НА <ПОЛЕ ЧУДЕС>

Подаренные книги сыграли в ящик

Скромных размеров помещение с высоким, почти под солнце, потолком. Вдоль стен и по центру расставлены стеклянные шкафы, в которых хранятся подарки, ставшие теперь экспонатами. Человек десять рассредоточенно бродят по залу, изучая вещи, подаренные когда-то Леониду Якубовичу. Посетители в основном постоянные зрители программы. Они знают, сколько всего было подарков за время, пока идет передача, и недоумевают, почему здесь их так мало.

- И сотой части нет, - сетует одна из посетительниц.

- Все подарки в зале не поместятся, - объясняет сотрудник музея Михаил Бурда. - Здесь их около пятисот, а всего насобиралось порядка пяти тысяч.

Какая-то часть выставлена в телецентре <Останкино>, что-то покоится в хранилище, что-то на реставрации. Книги пока и вовсе сложены в ящик. Каждые полгода <Останкино> и ВВЦ меняются подарками - так обновляется экспозиция. Правда, до ВВЦ пока никак не доберутся изделия из драгметаллов - для этого стеклянные тумбы придется ставить на сигнализацию Медали, часы, значки хранятся здесь под стеклом, запечатанным скотчем. Сотрудники музея глаз не спускают с этой тумбы, хотя случаев воровства пока не было.

За удовольствие поглазеть на творение рук фанатов Якубовича посетители выкладывают по тридцать рэ. Для многих это становится настоящим откровением.

- Возмущаются, конечно, - вздыхает Бурда. - Начинают вопросами закидывать: <А почему платно? А деньги Якубович себе берет? А ему мало, что ли?> Но музей-то находится на самоокупаемости. Из тех денег, что мы выручаем за билеты, оплачиваем труд электриков, уборщиц, да и свой тоже.

Выпивку - выпивают, еду - съедают

Сейчас уже никто и не вспомнит, как выглядел подарок-<пионер>. Мой провожатый предполагает, что первый презент, преподнесенный Листьеву, скорей всего был продуктовым. В самом музее нет ни одной вещи, подаренной Владу. Есть его портрет, выполненный способом мозаики из семян цветов и овощей уже после гибели. Все остальное пространство занимает Якубович - на холсте и в дереве.

- Картинам, кстати, ничего не будет? - поеживаясь, спрашиваю у Михаила. В музее температура всего плюс десять.

- Главное - сырости нет, - говорит он. - Да и вентиляция хорошая. Ничего с ними не случится. К тому же, пускай это и кощунственно прозвучит, здесь не ахти какие шедевры.

Рассказывая, Михаил обращает мое внимание на самые удивительные экспонаты. Букет из пяти роз цвета розового мармелада, сделанный из кристаллов соли. Телефонный аппарат, вырезанный из дерева, шахматы из мрамора, деревянная книга, на каждой странице которой вырезан кроссворд: А вот панно <Кукла> из теста и ткани. Правда, кукла почему-то с обкусанным носом - кто-то не удержался и снял-таки пробу.

- А сейчас выключи диктофон, - неожиданно таинственным шепотом говорит Михаил.

И показывает на огромных размеров ящерицу, что ли, вырезанную из полового органа моржа. Посетители, впрочем, так и покидают эти стены непосвященными -

экспонат не подписан.

К моему удивлению, в музее совсем мало бутылок со спиртным.

- Выпито? - интересуюсь у провожатого.

- Ну, у нас выставлено немного. - Михаил направляется к витрине, где красуются бутылки в форме казаков донских и запорожских. - Обыкновенные-то бутылки какой резон выставлять напоказ?

- А продукты, конечно, выбрасываются?

- Съедаются. Зачем в музей-то их сносить?

- А как же стафилококк или, боже сохрани, сибирская язва?

- Может, они проходят какую-то проверку? - задумывается Михаил.- По крайней мере, никто пока не травился.

Работают здесь одни студенты. О месте работы отзываются так: все лучше, чем на рынке мерзнуть. Зарплата зависит от дневной выручки. По большому секрету Михаил признался, что это - от двухсот рублей в день и выше.

Искусство народу не продается

Летом шумной толпой приходят поглазеть на экспозицию отпускники из регионов, которые традиционно посещают культовые места Москвы, в том числе и бывшую ВДНХ. Во время школьных каникул здесь появляются организованные группы учеников. Таким образом, видимо, их стараются приобщить к высокому и вечному.

- Бывает, захаживают и новые русские,- говорит Ми