Молодежная линия

№31 25 июля 2002

Владимир Корнилов "Тополь"

Апрельским вечером сидел я в московском дворике под старым

тополем. Внимал в одиночестве таинствам весны.

Влажное тепло окутывало, туман заполонил пространство между

домами, окна тускло светили сквозь влажную навись.

Вдруг услышал: над головой что-то щелкнуло, упала на колено мне

створка тополевой почки. Догадался -- родился на тополевой

ветке лист.

Во влажной тишине щелкнуло снова, еще раз, еще. Надо мной через

неравные промежутки времени слышались отчетливые щелчки

лопающихся почек. Я вслушивался, и казалось мне, я чувствую, как

напряжен старый тополь в таинстве рождения крохотных зеленых

листочков. Мне чудилось, я улавливаю даже нечто похожее на

сдержанный, едва слышимый стон в тяжело нависших надо мной ветвях!

Было это в далеком отрочестве. Чувства мои были в то время

любопытны, но ум не готов был понять, что в тот вечер

соприкоснулся я с одной из тайн, может быть, никому еще неведомой.

Через много лет, в один из весенних дней, увидел я на окне, в

банке с водой, живую ветку тополя. Ветка ершилась острыми

набухшими почками, охваченными глянцевито отблескивающими

выпуклостями крепко сцепленных створок. Я подошел. Помня об

оздоровляющем свойстве весенних побегов, отломил пару почек,

бросил в рот. Раздавил клейкие створки и почувствовал, как

растеклась по языку едучая смолка. Язык, нёбо, гортань вскоре

занемели, как будто обмазали их раствором анестезирующего

новокаина. Онемение было столь прочным, что вполне можно было бы

выдержать внутриполостную операцию.

И вспомнил я влажный апрельский вечер из моего отрочества,

лопающиеся со сдержанным, едва слышимым, как казалось мне, стоном

почки на раскинутых ветвях старого тополя, напряженного весенним

обновлением, и открылась мне оберегающая мудрость природы!

Ведь сомкнутые, будто спаянные створки-чешуйки тополевой почки,

испытывают внутри колоссальное давление взрастающего в их утробе

листа. И когда, в свой срок, внутренняя сила младенца разрывает

их, почка не может не испытывать нечто похожее на мгновенную

острую боль?! На дереве раскрываются тысячи почек. Какие же

мученические страдания испытывало бы все дерево, рождая великое

множество своих зеленых младенцев, если бы мудростью своей не

защитила его мать-природа?! Она принудила тополь вырабатывать к

весеннему своему обновлению обезболивающее средство в готовых

разродиться почках и тем облегчило великое таинство рождения

зеленого листа!

Мы редко задумываемся над тайнами, сокрытыми в безмолвной жизни

зеленых растений. А сколько их, этих тайн, еще не познанных, не

раскрытых? И в мире земном, и вокруг нас, и в собственной нашей

жизни?!