Молодежная линия

№8 14 февраля 2002 г.

История любви

"Это лагерь-сказка, лагерь-чудо, он соединяет вас навек",

-- написали друзья на свадебном подарке Галине и Алексею Анохиным.

-- Галина Ивановна, в этом году будет 17 лет со дня вашей свадьбы с Алексеем Алексеевичем. Как вы встретились?

-- Наша семья -- "артековская". Я попала в "Артек" по

комсомольской путевке, 2 года проработала в лагере вожатой. А в

1985 году в "Артек" на практику приехали студенты Костромского пединститута. И Алексей в этом числе. Мы, конечно, чувствовали себя хозяевами в лагере и на каких-то там студентов смотрели снисходительно. Но встретили приезжих гостеприимно, по традиции устроили общий пикник, там я Алексея и увидела впервые. Никакого впечатления он на меня не произвел. Никаких "знаков судьбы" не было, и взгляды друг на друге не задержались...

-- А когда задержались?

-- Позже. Но этого момента я совершенно не помню. 1985 год для "Артека" был юбилейным. Поэтому огромное количество мероприятий в лагере, приезд Горбачева -- подготовки было много, и времени вообще ни на что не хватало. Отсчет шел на минуты. Да и работали мы на разных отрядах: я "воевала" с великовозрастными девицами из Большого детского хора, у Алексея на попечении был отряд мальчиков из высшего музыкального училища. Корпуса были рядом. Мы тогда уже друг друга заметили. Алеша мне понравился тактичностью и добротой. До сих пор помню -- в 11-12 вечера укладывали детей спать, потом вожатская планерка, а в 6 утра подъем. На свидание остается всего ничего. А уложить 16-18-летних подростков спать в 11 вечера практически невозможно. И вот ходим вдоль своих корпусов, теряя всякое терпение. Мальчишки ему говорили: "Да ладно, Леш, чего ты мучаешься, иди, тебя Галя давно ждет". Эти проныры все уже прознали. В конце концов, сдаемся, и идем по лестницам с двух сторон вверх -- они наверху соединялись. Только встретимся на этом подъеме -- все, в корпусах бедлам начинается, надо обратно возвращаться.

Так и виделись в каких-то перерывах, промежутках между работой. Сейчас вспоминаю и поражаюсь -- как все успевали?! 24 часа в сутки работали. Лагерь громадный -- на 7 километров растянулся. В смену ты отвечаешь за несколько праздников, плюс всякие отрядные дела. Голова кругом шла. Пока дети на каком-нибудь занятии, со всех ног бежишь в соседнюю дружину километра за три, о чем-то договариваешься, что-нибудь берешь из атрибутики и т.д., и т.п. Сейчас таких бешеных темпов я не выдержала бы. Но тогда все молодостью окупалось.

-- А визит Горбачева как прошел?

-- Нормально. С этим визитом тоже личное воспоминание связано. У нас есть фотография, где Михаил Сергеевич и Раиса Максимовна запечатлены вместе с несколькими вожатыми. И справа в кадр Алеша попал. Эту фотографию увеличили и собирались повесить в галерее знаменитых людей, посещавших "Артек" (была там такая галерея в лагере). Но фотография в рамку не влезла и ее обрезали. Как раз с правой стороны. Леша тогда очень расстроился. Этот большой обрезок у нас тоже до сих пор где-то хранится.

-- Вы оба молодые, а вокруг море, солнце, пальмы... Наверняка это тоже сыграло свою роль?

-- Может быть. Кстати, за то лето в "Артеке" сыграли две свадьбы между вожатыми. Особенными они были потому, что до этого времени в лагере вообще семейных отношений между вожатыми не допускалось.

А во-вторых, обе свадьбы были "трезвые" -- действовал горбачевский закон. Спиртное, конечно, все равно родители привезли -- правда, они все находилось в автобусе.

-- Значит, и третья свадьба в "Артеке" состоялась?

-- Нет. Лето закончилось. Уезжать из "Артека" мы решили вместе. Алексей написал письмо родителям в Галич, те дали "добро". И мы, нагруженные фруктами, отправились прямиком в Костромскую область, которую до этого я вообще себе не представляла.

-- Родители не сетовали на столь быстрое решение?

-- Мне, по крайней мере, ничего не говорили ни его, не мои. Мы

уже люди были достаточно взрослые -- мне 23 года, Алеше

-- 25, так что за свои поступки сами отвечали.

-- Ну, а как вам Галич после юга показался?

-- Ой, ужасно. Осень, сырость, серость, грязь. Дождь пройдет -- и

вся земля под ногами разъезжается. После солнца,